Название: Купидон
Автор: ROksi_
Бета: Mekare
Жанр: флаф и немного юмора
Дисклеймер: издеваюсь над чужими персонажами
читать
Юури, не открывая глаз, потянулся всем телом и привычно ощутил рядом чужое присутствие. В последнее время он начал проводить политику «изгоним Вольфрама из своей кровати», уж больно подозрительные к нему стали приходить сны. Рассказать кому-нибудь об этих видениях Юури не решился бы и под угрозой расстрела. А тут еще открываешь глаза, а главный герой и, кажется, главный вдохновитель лежит рядом в шелковой розовой рубашке с ленточками, которые у Шибуи уже стали ассоциироваться с подарочной упаковкой. То есть ты тянешь за ленточку, разворачиваешь подарочек и… наслаждаешься.
Вот после того как воображение всерьез взялось за изобретение способов наслаждения таким подарочком, Юури забил тревогу.
Сначала он честно попытался объяснить своему жениху, что ему лучше спать в своей комнате.
Вы думаете, хоть что-нибудь из этого получилось?
Ага, как же….
Ничего, кроме криков: «Ты слабак, Юури!» и яростных взглядов, излюбленным методом переговоров добиться не удалось.
Тогда в один из вечеров Шибуя просто запер дверь.
Он уже подошел к кровати и даже успел залезть под одеяло, когда ручка повернулась и кто-то попытался войти.
Юури довольно улыбнулся. Дверь была большая и тяжелая, такую просто так не выбьешь,
в коридоре между тем накалялись страсти.
Первый удар дверь с честью выдержала, а стены замка содрогнулись от воплей Вольфрама. Как он кричал… и почему-то все больше о том, что когда он поймает ту или того (над мао повисла капля), с кем сейчас развлекается его жених, то… потом шло перечисление кровожадных пыток. Юури даже стало не по себе.
Также фон Бильфельд вспомнил всех его родственников, даже углубился в родословную поколений на десять (вот о чем они с мамой ворковали!), пытаясь понять, в кого Шибуя такой слабак, трус и предатель.
Постепенно в коридоре стали собираться и остальные обитатели замка.
Первым открыть дверь, впустить Вольфрама и дать им наконец-то выспаться попытался уговорить его Конрад, потом был Гюнтер, и даже Гвендель сказал через замочную скважину пару слов, но мао держался. В этом, как ни странно, помогали непрекращающиеся угрозы со стороны блондина. Когда Юури представлял, что он откроет дверь и окажется с женихом один на один… то понимал, что вовсе не такой уж храбрый, как привык о себе думать.
Он надеялся, что если переживет сегодняшний вечер, то потом станет легче и Вольфрам тоже немного успокоится.
Уже за полночь шум наконец стих, и Юури смог уснуть.
Проснулся он в компании сладко посапывающего Вольфрама.
Мао посмотрел на открытое окно и поджал губы.
На следующий вечер он запер дверь и окна, причем внимательно осмотрел каждое, и, оставшись доволен, лег в кровать.
Теперь даже мышь не проскочит!
Проснулся он в компании Вольфрама.
Окна и дверь были наглухо закрыты.
Днем мао приказал сменить замки и навесить на окна тяжелые рамы с внутренними запорами, выдерживающими даже нападение дракона. Потом он уже самостоятельно перед сном пододвинул шкаф к двери, перед этим надежно ее заперев. Попутно он выяснил, что за шкафом не убирали уже лет сто, не меньше.
Весь испачканный в пыли и паутине он лег спать и … проснулся в компании Вольфрама!
Встав и выпроводив незваного гостя, Юури критически осмотрел свою комнату.
Может, здесь есть какой-нибудь тайный ход?
На простукивание стен ушло полдня.
Надо ли говорить, что оно не дало результата?
В отчаянии Юури решил сменить комнату. Специально выбирал с узким окном, больше похожим на бойницу (и захочешь, не пролезешь!), и тяжелой дубовой дверью на засове.
А утром он проснулся в компании Вольфрама!!
Если учесть, что кровать в этой комнате была ну очень узкой, то и соседство на этот раз получилось ОЧЕНЬ тесным.
Юури позволил себе самую малость – только погладить блондинчика по волосам (хотелось проверить, настолько ли они мягкие, как он себе воображал. Оказалось еще лучше), а потом отдернул руку и встал.
Нужно было переезжать обратно, раз уж переселение ничего не дало.
Вечером Юури решил устроить засаду.
Для этой цели прекрасно подошла гардеробная. Засев там, среди собственных костюмов, которые он почти никогда не носил, предпочитая более удобную одежду, он приготовился не спать всю ночь, но поймать Вольфрама и понять, как тот попадает в комнату.
Не через стены же просачивается!..
Уснуть мао не очень опасался, рассчитывая на то, что фон Бильфельд, придя в комнату и увидев пустую кровать, поднимет крик до небес.
Хотя такой исход все-таки был бы нежелателен, так как сам момент проникновения в спальню был бы упущен.
Но Юури не рассчитал своих сил.
Сидеть в тишине и наблюдать в щелочку за пустой комнатой оказалось занятием настолько скучным, что он сам не заметил, как уснул.
Проснулся он в компании Вольфрама!!!
Блондин сидел рядом и спал, положив хорошенькую головку ему на плечо.
Признав свое поражение, Юури решил больше не экспериментировать, и вчера дверь в спальню осталась открыта, а сегодня, проснувшись и ощутив рядом знакомое тепло, Шибуя только улыбнулся, но потом, почувствовав, как предательски реагирует его собственно тело, покраснел.
И чего он зациклился на этих ночевках?
Ведь можно и по-другому избавиться от Вольфрама. Эта идея уже так захватила мао, что он даже ощущал азарт.
Он встал и, пред тем как уйти, рассеянно поправил одеяло, чтобы блондин не замерз, ну и еще убрал золотистую прядку за ухо… хорошо, еще он погладил нежную щеку спящего, но больше точно ничего не делал.
Это ведь мелочь и не считается?
Что могло бы не понравиться Вольфраму?
«Тут и задумываться не надо, конечно же, измена, - Юури обдумал свои возможности, а главное, свои желания… - Или видимость измены».
Но кого можно уговорить на такой опасный для жизни и здоровья шаг (а зная фон Бильфельда, добровольца-камикадзе оставалось только пожалеть, заранее, приготовив удобное место на больничной койке )?
На ум, как ни странно, приходил только Конрад. Юури не хотелось его подставлять, но за последние дни мысль получить кровать в единоличное владение уже стала навязчивой. Так что решение было принято почти без сомнений.
За завтраком Конрад вдруг поймал пристальный взгляд Юури и вопросительно на него посмотрел.
Юный мао явно чего-то хотел и продолжал сверлить Веллера взглядом на протяжении всего завтрака, что, естественно, не осталось незамеченным Вольфрамом. В зеленых глазах появились нехороший огонек, и Конрад поежился. Потом взгляд его младшего брата стал слегка рассеянным, а на губах появилась легкая улыбка.
Вольфрам мечтал.
Но, судя по тому, как хищно блестела вилка, которую он крутил в руках со сноровкой профессионального убийцы, мечты его были далеки от идеалов добра и всепрощения.
Конрад начал усиленно делать вид, что его здесь нет. Он, конечно, очень любил Юури, но, во-первых, как друга, а во-вторых… пусть разбираются сами.
Но после завтрака не успел он подняться, как Шибуя оказался рядом и, радостно заглянув в глаза, взял его за руку.
Конрад поверх головы мао опасливо посмотрел на брата, но догадливые Гюнтер и Гвендель уже крепко держали ревнивца.
Взгляд Вольфрама не обещал ничего хорошего, а Юури, не замечая этого, продолжал разливаться соловьем о том, как замечательно они проведут этот день вместе, только вдвоем.
После этого он бросил косой взгляд на Вольфрама, и Конрад понял, что его втягивают в разборки между двумя влюбленными.
Крайне неблагодарное занятие.
Обязательно останешься кругом виноват. Становиться яблоком раздора (или, скорее, козлом отпущения) очень не хотелось, и он, отцепив от рукава пальцы Юури, сказал:
- Ваше Величество, меня ждут дела. Я уезжаю на пару недель.
Стараясь не смотреть на разочарованно вытянувшееся лицо мао, Конрад быстрым шагом направился к выходу.
Тут его взгляд наткнулся на Мурату.
Он не поверил своим глазам - Великий Мудрец ему подмигнул! Поняв, что был абсолютно прав в своем решении, и пожалев тех, кто остается в замке, Конрад практически выбежал из комнаты.
Это лучшая тактика, если за дело берется Кен Мурата. Хотя, если тебе уже отведено место в его планах, то даже побег в другой мир становится бесполезен.
В это время заинтересованный взгляд Юури остановился на самом Мурате, и Великий Мудрец понял, что нужно действовать.
И как можно скорее.
- Чего ты добиваешься? – не стал ходить вокруг да около Мурата. – Ты только что чуть не поссорил двух братьев.
Юури потыкал носком ботинка ковер на полу.
- А чего он лезет ко мне в кровать? – спросил он обиженно и выглядел при этом таким ребенком, что Мурата даже улыбнулся. Самого его прожитые сотни лет словно придавливали к полу, не давая забыть и расслабиться, они лежали на плечах не снимаемым грузом.
- Раньше тебя это не смущало…
В лучах яркого утреннего солнца краска, залившая сначала шею Юури, а потом и все лицо, была особенно заметна. Мао отвел глаза и поджал губы, как бы говоря, что обсуждать это не намерен.
- Юури, что случилось?
От Шибуи, кажется, повалил пар.
- Мне… - его голос был почти не слышен, и Мурате даже пришлось сделать шаг вперед, чтобы разобрать остаток фразы, - мне стали сниться… сны.
- А раньше не снились?
- Не такие…
Мурата удивленно похлопал глазами:
- «Не такие», это какие?
- Ну… ты понимаешь?..
- Не понимаю.
Юури сделал неопределенный жест рукой.
- Такие… – он помолчал, а потом поднял несчастные глаза на друга. – Я там его целую… И не только целую…
Мурата несколько мгновений думал:
- А зачем ты тогда его выгнал?
- Как ты не понимаешь? – Юури внезапно перешел с едва слышного шепота на крик, и Мурату буквально оглушило, он даже отшатнулся. – Мне это сниться только потому, что он там! Если его не будет, то и снов таких не будет!
- Очень логично… - язвительно пробормотал себе под нос Мурата и лукаво посмотрел на него.
В голове у Великого Мудреца уже начал вырабатываться план, но сначала нужно как-то переубедить этого упрямца.
- А если не перестанут? – начал подначивать он.
- Перестанут, - с отчаянной убежденностью повторил Юури.
- Все равно я не понимаю - тебе снятся эротические сны о Вольфраме, - тут успокоившийся было Шибуя опять отчаянно покраснел, - но ты хочешь, чтобы он не спал с тобой в одной кровати?
- Он же не девушка!
Мурата задумался. Видимо, эта дилемма для юного мао была действительно значима и не давала увидеть своих истинных чувств к Вольфраму. Юури цеплялся за свою гетеросексуальность тем отчаяннее, чем больше ему нравился его жених.
Переубеждать его в данном случае было бесполезно. Он не услышит никаких доводов, если уж не обращает внимания на свои собственные желания и чувства.
Он должен понять сам.
Тут Мурата краем глаза заметил, как дверь начала открываться.
- Но почему бы тебе с ним просто не поговорить?
Юури насупился:
- Я говорил, но Вольфрам не хочет ничего слышать. Я дверь запирал, но он все время оказывается внутри. Что еще сделать? Как дать понять, что я не хочу его видеть?..
Сзади тихо охнули, и Шибуя замер. Голос был до боли знаком, и он с ужасом обернулся.
В дверях кабинета застыл бледный как смерть Вольфрам. Он схватился за дверной косяк и смотрел на Юури огромными зелеными глазами, до краев наполненными болью и отчаянием.
Мао дернулся к нему, но потом остановился и, упрямо поджав губы, опустил глаза.
Вольфрам еще некоторое время стоял в дверях, как бы давая ему возможность передумать, а потом развернулся и вышел. Его удаляющиеся шаги отдавались эхом в пустом коридоре, становясь все быстрее и быстрее, пока он не перешел на бег.
- Вот видишь, ты своего добился, - поздравил мао Мурата.
- Добился, - подтвердил тот убитым голосом и даже улыбнулся, чтобы показать, как он рад, но эта улыбка не обманула бы и самого наивного человека.
- Знаешь, - Мурата задумчиво посмотрел на все еще распахнутую дверь, - ты тут пока радуйся, осваиваясь с мыслью, что жениха у тебя больше нет, а у меня… дело.
Кен нашел Вольфрама в саду.
Великому Мудрецу казалось, что тот должен сейчас крушить все, что попадется ему под руку, но фон Бильфельд был необычайно тих и просто сидел, уставившись невидящим взглядом в пространство.
«Эх, сюда бы сейчас Юури. Пусть бы посмотрел, что наделал из-за своих дурацких комплексов».
- Вольфрам, - окликнул он блондина, но тот не обернулся и ответил, только когда Мурата встал у него за спиной:
- Чего тебе?
- Как ты проходил в комнату Юури? – услышав имя теперь уже бывшего жениха, Вольфрам вздрогнул, немного помолчал, кривя губы в горькой улыбке, а потом ответил:
- Мне помогал «дух замка»… - сказал он почти с вызовом, а когда долгое молчание собеседника его насторожило, обернулся, но там уже никого не было.
Мурата вошел в свою комнату и крепко запер дверь, а потом сделал удивительную вещь – посмотрел куда-то в район противоположной стены и громко сказал:
- А ну-ка, «дух замка», выходи…
Его окутала тишина. Текли секунды, но ничего не происходило.
Мурата уже почти почувствовал себя полным дураком. А этого Великий Мудрец очень не любил.
- А ну выходи! Я знаю, что ты здесь! Выходи, купидон доморощенный!..
- Кто такой «купидон»? – раздался за спиной Мураты до боли знакомый голос.
Он быстро обернулся.
Золотая челка, волнами спадающая на лоб, и синие глаза, смотрящие сейчас на него с неподдельным интересом.
Он не ошибся.
Хотя, когда это Мурата в последний раз ошибался?
- Твоя работа? – спросил он Шин-о.
- Смотря о чем ты говоришь…
- Не морочь мне голову! Естественно, о снах Юури.
Истинный Король мечтательно улыбнулся.
- Не совсем. Ему и раньше снились такие сны, но он их старательно забывал при пробуждении. Я просто улучшил его память.
- Ты все испортил, - устало сказал Мурата, опускаясь в кресло у стола и надеясь, что гость тоже сядет. Теперь, когда у них была большая разница в росте, это безумно раздражало. Конечно, Кен знал, что еще вырастет… Но сейчас-то приходилось задирать голову, чтобы посмотреть дуралею в лицо.
Но Шин-о не оправдал его ожиданий, упрямо продолжая расхаживать по комнате.
- Это ваш мао все испортил! Никогда не думал, что он такой… - Истинный Король явно проглотил уже готовое вырваться ругательство.
- Юури еще ребенок.
- Вы ровесники, - напомнил собеседник.
- Только физически, - парировал Мурата.
- Он же любит Вольфрама! – воскликнул Шин-о и забегал быстрее, не в силах справиться с раздражением. - Почему он никак не может этого понять?
- Юури убежден, что мужчина может быть только с женщиной…
- Какие глупости! – неожиданно заявил Истинный Король
Мурата улыбнулся слегка печально.
- Ты выбрал неправильный метод его переубедить.
- А какой правильный?
- Никакой, - знаком руки Кен пресек готовые высыпаться на него возражения. – Нужно было просто подождать.
- И что теперь делать? Как их помирить? – Шин-о продолжал бегать из угла в угол. Его движения стали резче, выдавая душевное волнение, и Мурата на миг им залюбовался.
Как у него получилось появиться во плоти, ведь в комнату он явно проник через стену? Хотя, стоп! Вольфрама же он как-то сквозь стену проводил. Или есть какой-то секрет? При строительстве… Великий Мудрец вспомнил, как Шин-о тогда шептался со строителями…
- Ты меня слушаешь? – пробился сквозь ворох догадок и версий настойчивый голос. – Может быть, их запереть вместе, пока не помирятся?
- А что? Идея хорошая.
Совсем не ожидавший одобрения, Шин-о споткнулся и растерянно на него посмотрел.
- Ты правда так думаешь?
- Не сразу, конечно, - уже начал рассуждать Мурата. – Пусть сначала Юури все поймет и осознает… пары дней ему должно хватить… и тогда…
- А может, Гвенделя с Гюнтером тоже запереть?
- Ты что, и их собрался свести? – ужаснулся Великий Мудрец, чувствуя, как его начинает трясти. Ох, не доведет до добра это его новое увлечение сватовством.
Шин-о застенчиво улыбнулся и кивнул.
- Нет, ты точно ненормальный!
- Я просто хочу, чтобы они были счастливы… - обиделся Истинный Король.
- Вольфрам с Юури уже так счастливы, дальше просто некуда… - язвительно заметил собеседник.
- Первый блин комом.
- Из тебя всегда был плохой кулинар.
Шин-о насупился, а Мурата вдруг подумал, что он, несмотря на прожитые годы, остался мальчишкой. Это умиляло, но проблем меньше не становилось.
- Они просто созданы друг для друга!
- Я не спорю. Но для них лучше подойдет метод, который ты использовал на Юури… - осознав, что рассуждает вслух, Мурата зажал рот рукой, но было поздно.
- Ты думаешь? – обрадовался Шин-о.
- О нет! Ты же не будешь?..
- Я только высвобожу подсознание Гвенделя…
- Тогда уж лучше Гюнтера… - посоветовал смирившийся Мурата.
- Да? Хотя, ты прав. С этой его одержимостью мао…
Великий Мудрец кивнул и тут же поздравил себя с тем, что догадался сесть:
- Я и тебе пару найду! – обрадовал его Истинный Король.
«Ой, как все запущено…»
- Может быть, ты позволишь мне самому выбрать?
Мурата задрал голову. Как же хорошо было в прошлом, когда рост у них был одинаковый!
Покосившись на него, Шин-о недовольно проворчал:
- Ну… можно. Хотя, нет… - на его лице отразилась какая-то внутренняя борьба. – В этих делах ты всегда был профаном.
Мурата возмущенно фыркнул.
- Не спорь. Я никогда тебя не видел с… Я даже не знаю, мужчины тебе нравятся или женщины.
- И как же тогда ты сделаешь за меня выбор?
Шин-о на секунду задумался, а потом положил перед Муратой лист бумаги и перо.
- Вот, напиши, каким должен быть твой избранник.
Великий Мудрец приподнял уголки губ в мимолетной улыбке и взял перо в руки.
- Так что тут у нас? – Шин-о наклонился из-за его плеча, чтобы рассмотреть пункты, выводимые аккуратным подчерком. – «1. Мужчина». Ну, это сколько угодно… «2. Высокий». Таких в замке тоже достаточно… «3. Блондин…». Тут могут быть небольшие проблемы… Вольфрам уже с Юури. Сесилия женщина… Штоффель?
Мурата поднял глаза и посмотрел на него поверх очков. Нехорошо так посмотрел…
- Ну, не нравится, так и скажи!.. Нечего тут меня запугивать… Кто там у нас еще есть? Гюнтер?
- Он не блондин, - скучающим голосом возразил Мурата.
- Но волосы-то светлые…
- Ты, кажется, хотел его свести с Генделем?
- Еще ничего не сделано, и все можно переиграть…
Мурата взял со стола статуэтку и сделал вид, что прицеливается.
- Какой ты привередливый… А если Йозак?
- У него русые волосы…
Шин-о покосился на все еще находящуюся в руках Мураты статуэтку.
- Ладно, я что-нибудь придумаю. Не обязательно же искать в замке, страна большая…
Великий Мудрец вздохнул и вписал еще один пункт.
- «4. Голубоглазый»? Теперь стало еще труднее. В замке таких точно нет!
Мурата поднял глаза к потолку и глубоко вдохнул, а потом медленно выдохнул. Он написал последний пункт и, поставив жирную точку, протянул листок собеседнику.
- «5. Идиот»?! А это обязательно? – удивился Шин-о. – Нет, я, конечно, понимаю, что его глупость будет оттенять твою безграничную мудрость, но…
С невнятным восклицанием Мурата все-таки запустил в него статуэткой, но почему-то не попал и очень от этого расстроился.
- Я вижу, ты сегодня не в настроении… - Шин-о стал пятиться к двери. – В следующий раз поговорим, - он посмотрел на листок у себя в руке. – А я пока начну подыскивать кандидатуру.
Истинный Король вышел, а Мурата откинулся на спинку кресла и, заложив руки за голову, улыбнулся:
- Да, действительно, идиот…
Юури лег на самую середину кровати и раскинул руки.
Все, теперь это его единоличные владения! Никто больше не будет пинать его среди ночи или стягивать одеяло, или прижиматься к нему и сладко сопеть в спину.
Никто не будет…
На душе вдруг стало так гадко, хоть вой.
«С чего бы это?» – удивился Юури. Нужно спать, а то так и до сожалений недалеко дойти.
Вольфрама он сегодня больше не видел. Переживет, в конце концов, их отношения не были естественными. Нужно было разорвать их сразу же.
С этой мыслью он уснул.
Проснулся Юури в одиночестве. Вольфрама рядом не оказалось.
И это было… неправильно.
Шибуя попытался избавиться от этого чувства, говоря себе, что Вольфрам наконец-то отстал, но это не помогало. Ощущение неправильности только росло.
«Я радуюсь – кровать в полном моем распоряжении».
Только почему он этой радости совсем и не чувствует?
Он же не извращенец, которому нравятся мужчины?
Конечно, нет!
Это просто чувство вины. Естественно, он ощущает себя виноватым перед Вольфрамом за все… И это единственная причина, по которой на душе так гадко.
Ведь правда?
Как же холодно.
Юури повыше натянул одеяло, но это не помогло. Холод жил где-то внутри души, запуская оттуда свои ледяные щупальца в тело. Пытаться согреться под одеялом, было, как лечить симптомы болезни, а не саму болезнь.
Сжавшись на огромной пустой кровати, похожей на ледяную пустыню, Шибуя ощутил, как комок встал у него в горле.
Нет, только не это! Он не будет плакать! Он же победил! Выиграл…
Слезы прочертили две горячие дорожки на щеках, но от этого телу стало только холоднее.
Мао сжался еще сильнее и притянул к себе подушку, обнял ее и вдохнул едва уловимый запах. Подушка пахла Вольфрамом, и Юури был очень благодарен той служанке, которая сегодня забыла сменить постельное белье в его комнате.
Запах был слабый, но он дал какую-то иллюзию покоя. Обняв подушку двумя руками и уткнувшись в нее носом, Юури снова уснул.
Гюнтер резко сел на кровати. Его волосы волной взметнулись вверх, а пара прядей так и осталась покачиваться перед носом, но он не обратил на это внимания. Глаза фон Криста уставились в темноту, а руки прижались к груди, где часто-часто билось сердце. Потом рука метнулась к губам, и он застонал.
- Сон… это был только сон!..
Но до чего реальный!
Гюнтер вспомнил, как во сне вошел в кабинет и увидел старшего из братьев. Гвендель поднял глаза от бумаг, а потом… а потом советник перегнулся через стол и поцеловал его!
Даже сейчас, проснувшись, он, кажется, ощущал этот вкус на губах. Оказалось, чувствовать губы Гвенделя под своими, это так приятно, а видеть удивленные глаза… забавно.
И еще, когда фон Вальде сдал позиции и его рот приоткрылся, впуская чужой язык…
Гюнтер прижал руки к щекам. Ему, конечно, снились подобные сны, и не раз (взрослый мазоку все-таки), но никогда про Гвенделя, и никогда настолько невинное действие, как поцелуй, не вызывало такой бурной реакции…
На утро Гюнтер замер перед дверью кабинет, не решаясь ее открыть. Даже рука уже была положена на ручку, но он отчего-то медлил. Как будто Гвендель, находившийся там, тоже мог помнить его сон.
Где-то вдалеке послышался голос Юури, и фон Крист прислушался к этим звукам.
Ну конечно!
Юури! Он ведь любит Юури, своего обожаемого мао! Какие тут могут быть сомнения?
Гюнтер решительно повернул ручку и вошел.
За столом сидел Гвендель и, хмуря брови, писал что-то, полностью сосредоточившись на работе. Перо легко скользило по странице, водимое большой сильной рукой. Гюнтер в первый раз заметил, что у фон Вальде длинные изящные пальцы и очень красивая форма ногтей.
Советник сглотнул.
«Юури, помни о Юури, и все будет хорошо! Я же не могу его предать?»
Он медленно пошел в направлении стола, но Гвендель заметил его присутствие, лишь когда между ними оставалось всего несколько шагов.
Фон Вальде поднял глаза от бумаг, и лицо его слегка смягчилось, а уголки губ даже немного дрогнули.
Гюнтера будто ударили под дых. Это нечестно!
Строгий вопрошающий взгляд, но под ним советнику стало жарко.
Остановился он, только когда заметил, что уже слегка наклонился над столом.
Гюнтер резко выпрямился.
«Юури! Помнить о Юури»
-Я... – у фон Криста пропал голос, да и мысли в голове бегали с безумной скоростью, так что ни одну из них никак не удавилось поймать. – Я потом зайду, - выпалил он и буквально вылетел из комнаты.
Гюнтер оперся спиной о дверь и, закрыв глаза, глубоко вздохнул.
Почему это случилось именно с ним?
- Вольфрам, привет… - слова замерли у Юури на губах, потому что проходивший мимо блондин обратил на него внимания не больше, чем стены комнаты.
Это было неправильно, и вот этого он точно не хотел!
- Вольфрам, - Юури схватил бывшего жениха за руку.
Блондин поднял на него глаза, и мао пожалел о своих поспешных действиях. Нет, там не было угрозы или ненависти, только бесконечная печаль, бескрайняя, как небо, а еще зеленые глаза были полны усталостью.
Фон Бильфельд ждал, что еще скажет ему Юури.
- Вольфрам, ты же… мы же друзья…
Шибуя и сам понимал, что говорит что-то совсем не то. Из зеленых глаз ушла последняя надежда.
Вольфрам выдернул руку из захвата, молча развернулся и ушел, оставив растерянного мао глупо смотреть себе вслед.
Гюнтер выглянул из-за угла и посмотрел в спину удаляющемуся Гвенделю.
Уф, теперь можно и поработать!
Он осторожно проскользнул к двери в освободившуюся библиотеку. После того как за завтраком он, вздрагивая от каждого взгляда Гвенделя, пролил чай, рассыпал сахар, а на выходе умудрился свалить напольную вазу, Гюнтер не рисковал встречаться с тем, кто вызвал у него подобное волнение.
Все следовало хорошенько обдумать, но на это не было времени. Может быть, ночью… Но ночи он страшился, как огня, небезосновательно подозревая, что новые сны вновь посетят его под ее покровом.
Гюнтер взял в руки книгу, по которой собирался в ближайшее время прочесть лекцию юному мао, но строчки плыли перед глазами, не давая понять смысл, вложенный в них автором. О том, что мысли о Юури ему не помогут, советник догадался еще утром.
И главное, все так внезапно!.. Ни с того ни с сего.
Еще вчера он мог засидеться с Гвенделем в кабинете до глубокой ночи, работая над каким-нибудь проектом закона, а теперь достаточно только представить это, и он заливается краской.
И почему он всегда влюбляется так, что надежду на взаимность приходится отбрасывать сразу? А Гюнтер достаточно хорошо себя знал, чтобы осознавать, что влюбился. Безнадежно влюбился.
Книга, с так ни разу и не перевернутыми страницами, вдруг выпала из его рук, когда дверь библиотеки открылась.
- Гюнтер, - сказал вошедший Гвендель, - может, мы…
- Нет! – взвизгнул советник и бросился вон из комнаты.
- Они что, издеваются? – Шин-о обернулся Мурате. – Почему Гюнтер себя так ведет? Ты же говорил…
- Дай ему время.
- Да сколько угодно, но если он так и будет продолжать бегать… Кстати, может зайти с другого конца и поработать с Гвенделем?
- А ты уверен, что это нужно?
Шин-о посмотрел на застывшего у огромного окна Мурату.
- Ты думаешь?..
- Это заметно.
Он отвесил шутовской поклон:
- Полагаюсь на мнение Великого Мудреца.
Губы Мураты дрогнули в слабой улыбке.
Совсем как тогда, давно в прошлом… Он никогда не любил улыбаться. Слишком спокойный, слишком уверенный в своем мнении. Редкие улыбки, как нежданные лучики солнца в пасмурный день.
Сейчас, в этом воплощении, он улыбался чаще, и Шин-о это нравилось, но ему не нравились очки, безумно хотелось сдернуть их, заглянуть в расширившиеся от удивления глаза и сказать…
Только вот, что сказать, он еще не придумал.
- Я для тебя тоже кое-кого нашел.
- Оперативно, - оценил Мурата и посмотрел на него с затаенной надеждой.
- И даже нескольких, чтобы был выбор. Они приедут завтра.
- А-ааа…
Мурата вновь повернулся к окну.
- Не будем торопиться.
Юури не находил себе места, он уже раз сто обежал собственную комнату, изредка замирая на месте.
Глаза Вольфрама стояли перед его мысленным взором так отчетливо, как будто блондин находился с ним в одной комнате.
Были продуманы сотни оправдательных речей и одна гневная, но даже сам Юури понимал, что это все не то.
Каждая вторая мысль начиналась с «вот если бы Вольфрам был девушкой...», но мао понимал, что стоит ему заявить такое и…
Прежний Вольфрам дал бы ему по голове и обозвал слабаком, а теперешний… о том, какой будет взгляд у теперешнего Вольфрама, было страшно думать. Сказать такое ему, как ударить ребенка.
Юури взлохматил волосы на голове двумя руками и покосился на кровать.
Пора ложиться.
Почему ощущение, как будто он к пыткам готовится, а не ко сну?
«Вот бы постельное белье не было белым, а то как на снегу спишь…»
Холодно.
Юури, как в прошлую ночь, сжался в комочек под одеялом на огромной кровати.
Просто нужно это пережить…
Потом он влюбиться в девушку…
«А сам-то я в это верю?»
Измученный сегодняшним днем, Юури уснул.
Гюнтер посмотрел на собственную подушку, как на врага.
«А может, сегодня не ложиться?» – трусливо подумал он. Но сколько так можно выдержать? Двое суток? Трое? А потом? Он просто свалится от усталости.
Вздохнув, советник откинул одеяло и залез в постель, потом закрыл глаза и провалился в сон.
Гюнтер стоял посреди библиотеки.
Стеллажи тянулись куда-то вдаль, и помещение больше напоминало лабиринт, из которого нет спасения.
Фон Крист растерянно оглянулся и… Гвендель стоял рядом. Лицо его было, как обычно, сурово, а потом он улыбнулся. Сначала растаял лед в глазах, а после чуть дрогнули губы, предвещая приход настоящей улыбки. Гюнтер стоял, как завороженный, не в силах оторваться от этого зрелища.
- Я…
Рука Гвенделя коснулась его губ, призывая к молчанию, а потом пальцы прошлись по щеке и нырнули в волосы. Стало так хорошо, что Гюнтер начал понимать кошек, которые громко мурлычут от удовольствия, когда их гладят по шерстке.
Нужно было бежать. Сейчас же, пока не стало слишком поздно. Фон Крист даже успел развернуться, но был прижат к чужой груди, и хриплый голос выдохнул ему на ухо:
- Поймал…
Юури снилось, что он бежит за Вольфрамом и никак не может догнать. Вроде бы блондин и идет-то медленно, но Шибуя не может приблизиться к нему.
Вдруг фон Бильфельд остановился и, не оборачиваясь, бросил через плечо равнодушным тоном:
- Мы же только друзья…
- НЕТ!
С этим криком Юури проснулся и сел на кровати.
Кое-как успокоив дыхание, он посмотрел невидящими глазами в темноту.
Этого не может быть! Он... ему нравятся мужчины?!
В мысленном голосе появились истерические нотки, и Юури упал на подушку.
Не спеша, он вспомнил все свои сны, каждую смущавшую его ранее подробность. Теперь он смаковал их.
Как все просто – ему нравятся мужчины.
В этом мире это даже не считается извращением.
Только вот признаться в этом он все равно не сможет.
- Смотри, вот они! – Шин-о с гордостью показал на… хм, наверное, это были представители мужской половины мазокского общества. По их внешнему виду, во всяком случае, понять было затруднительно.
Мурата с благодарностью подумал о своих очках, отражающих лучи утреннего солнца, за ними не было видно, как задергался его правый глаз.
- И это мне?
- Конечно. На выбор.
Хороший выбор - между ужасным и очень ужасным.
Мурата посмотрел в лицо «купидону»:
- Мне нравится.
Шин-о резко обернулся.
- Правда? – недоверчиво спросил он.
- Да, - невозмутимо подтвердил Мурата.
- А который?
- Э-ээ, - Великий Мудрец, не глядя на претендентов в возлюбленные, махнул рукой. – Тот, что справа.
- Но он же толстый! – тут же возмутился Шин-о, как будто не сам их выбирал.
- Зато высокий!
- Он верзила и… и не блондин. Наверняка крашеный.
Мурата недоверчиво на него покосился, не желая поддаваться надежде.
- Послушай, главное, чтобы он нравился мне… Хотя, второй тоже ничего…
- Он вообще на мужчину-то не похож! – Шин-о в своем возмущении дошел до того, что повысил голос и даже тыкнул в сторону претендентов пальцем.
- Он высокий… - с улыбкой повторил Мурата.
- Что ты прицепился к росту?
- И блондин. Посмотри, какие длинные волосы… - он восторженно прикрыл глаза.
- Тебе нравятся длинные волосы? – кисло уточнил Шин-о, глядя на приведенного им самим претендента взглядом профессионального цирюльника.
- Очень.
- Значит, искать больше не нужно?
- Зачем? Эти мне полностью подходят. Как только определюсь окончательно, обязательно тебе скажу.
- Угу, - мрачно ответил Истинный Король, глядя вслед Мурате, который направился знакомиться с мазоку.
За завтраком Юури посмотрел на двух странных личностей, которых приволок с собой Мурата. Великий Мудрец уселся между своими гостями и мило ворковал с ними.
Время от времени он загадочно чему-то улыбался.
Но сегодня это странное поведение Юури не заинтересовало, он был занят другим – наблюдением за Вольфрамом. Шибуя старался делать это незаметно, но у него не особенно получалось. Если бы окружающие не были заняты собственными личными проблемами, скрыть свое внимание к бывшему жениху мао вряд ли бы удалось.
Каждую секунду он осознавал присутствие в столовой Вольфрама, ловил каждое движение - легкий поворот головы, прядь, упавшую на глаза, тень от длинных ресниц на щеках, пальцы, осторожно сжимающие ручку чашки, тонкие запястья в пышных рукавах. Только вот в глаза Вольфраму Юури старался не смотреть – больно было. Дыхание перехватывало, как от удара наотмашь по лицу.
И на губы тоже не смотрел – на них не было улыбки…
Фон Бильфельд не замечал его внимания, он был весь в своих мыслях, не очень приятных, судя по выражению лица.
Гюнтер не смотрел на так недавно горячо почитаемого им мао, он не отрывал глаз от чашки, боясь поднять их и встретиться взглядом с Гвенделем, которого уже начинало беспокоить такое странное поведение.
Советник буквально чувствовал его беспокойство, но ничего не мог поделать. Не хватало еще покраснеть в присутствии всех собравшихся.
Поэтому дальше рук Гвенделя взгляд его не поднимался.
Ах, эти руки… Во сне…
Так, об этом вспоминать не надо, а то действительно недолго и опозориться. И Гвендель, такой правильный Гвендель, начнет его презирать.
Он ведь и так всегда с усмешкой смотрел на невинное увлечение фон Криста Шибуей, а теперь… теперь это мало похоже на невинное увлечение.
Гюнтер поерзал на ставшем вдруг неудобным стуле, все-таки вспомнив содержание сна.
Так, что у него сегодня за дела? Занятие с Юури?
Замечательно.
Меньше шансов остаться с Гвенделем наедине.
Юури покосился на Гюнтера, который стоял у окна. Никогда еще уроки не казались ему такими бесконечно долгими.
Но вдруг советник замолчал и как-то весь подался в сторону оконного стекла. Заинтересованный Шибуя сделал пару шагов и заглянул в другое окно, пытаясь понять, что так заинтересовало его учителя.
Не снимавший же рубашку, промокшую после интенсивной тренировки на мечах, Гвендель?
Что бы это ни было, но теперь появился прекрасный шанс удрать. Что Юури и сделал, на цыпочках пробравшись к двери.
Едва он оказался за пределами комнаты, как надобность заботиться о конспирации отпала, и он побежал, но потом вдруг остановился.
Где сейчас может быть Вольфрам?
Если бы все было как обычно… то его и искать бы не пришлось, блондин всегда находился где-то рядом. Сейчас Юури скучал по ощущению его присутствия.
Хотя, стоп.
С кем тренировался Гвендель? Конрад уехал, значит…
Юури вновь побежал, боясь не успеть.
Но ему повезло.
Вольфрам оказался еще на площадке для тренировок. Он стоял, опустив плечи, и смотрел куда-то, но мао так и не смог определить - куда. Золотые кудри намокли от пота и облепили красивое лицо. Юури замер на месте, чувствуя, что не может оторвать глаз от этой картины.
Впрочем, Вольфрам его так и не заметил, он рассеянно посмотрел на обнаженный меч в своих руках и вложил его в ножны, а потом направился прямо к тому углу, за которым притаился мао.
Юури заметался.
Ему совсем не хотелось признаваться, что он подглядывал. Ни одно место не казалось ему достаточно надежным, чтобы спрятаться, пришлось отступать внутрь замка, а оттуда, как назло, ничего не было видно.
Мурата посмотрел на своих спутников.
Полненький оказался Таэру, а длинноволосый – Андресом. Они уже не казались ему такими страшненькими. К тому же, были хорошими ребятами и по-своему интересными. В Андреса он даже мог бы влюбиться, если бы…
Мурата оглянулся.
Ощущение чужого взгляда, направленного в спину, преследовало его весь день.
Таэру был шутником, и очередная его острота даже заставила забыть о воткнутом между лопаток, словно иголка, взгляде и рассмеяться.
Мурата не сразу заметил, что его новые знакомые вдруг замерли, как напуганные суслики, и уставились на что-то за его спиной.
Обернувшись, он наткнулся на мрачного, как грозовая туча, Истинного Короля.
- Мне нужно с тобой поговорить.
Мурата пожал плечами и обернулся, чтобы извиниться, но гости уже испарились. Неужели их так напугала мрачная мина на лице Шин-о? Или специально для них он изобразил что-то более впечатляющее?
- Может, уже пора?
- Завтра. Все решится завтра.
Истинный Король тряхнул блондинистой челкой, явно не согласный с таким сроком, но спорить не стал, а Мурате вдруг безумно захотелось заправить золотистый локон за ухо. Так сильно, что пришлось сжать руку в кулак, пресекая даже возможность попытки.
- Тебе они действительно нравятся? – вдруг спросил Шин-о.
Занятый борьбой с собственными желаниями, Мурата даже сначала не понял, о ком он говорит.
- Да, - ответил он на вопрос уже вполне честно. – Нравятся. С ними весело и легко.
- И кто больше? – вопрос показался Великому Мудрецу немного подозрительным. Или, может быть, его насторожил нарочито безразличный тон?
- Пока не выбрал, - осторожно ответил он.
Вечером Таэру и Андрес покинули замок без объяснения причин. Очень поспешно. Мурата не знал, радоваться этому или огорчаться.
Юури проснулся в отвратительном настроении. Сегодня Вольфрам не пришел и во сне. Сейчас мао был готов даже на кошмар, только бы там его жених был рядом.
Он поднялся и мрачно посмотрел на себя в зеркало.
«Ну, и чего ты добился?»
Мысль о собственной глупости последние два дня не давала ему покоя.
«Вот бы все вернуть…»
Юури притащился в кабинет и замер на пороге.
Вместо Гюнтера с его скучными лекциями в комнате у окна стоял Вольфрам.
Дверь за спиной у мао закрылась и как-то странно клацнула, но Юури не обратил на это внимания.
- Вольфрам, - позвал он, а блондин вздрогнул и быстро обернулся. В его глазах на миг блеснул знакомый, но за последние дни ставший непривычным, отблеск гнева:
- А где Мурата?
- Мурата?.. А он должен был прийти?
Фон Бильфельд затравленно взглянул на закрытую дверь и, поджав губы, направился к ней, пройдя всего в шаге от Юури. Мао ощутил, как у него закружилась голова, и он, как привязанный, повернулся вслед за Вольфрамом.
Блондин взялся за ручку. Дернул. Потом еще раз. И еще раз. И еще. И еще…
Он бился в дверь, как бьются мухи о стекло - отчаянно и упрямо, будто желая проделать выход собственным телом, но уже не надеясь на это.
- Открой! – фон Бильфельд обернулся и взглянул на Юури горящими глазами.
- Я не запирал, - растерянно запротестовал тот. – Честно.
Он тоже попытался открыть дверь.
Только вот Вольфрам еще не убрал руку с ручки. Пальцы их столкнулись, и молодые люди отпрянули, стараясь не смотреть друг на друга.
Прошло полчаса.
Юури покосился на мечущегося по комнате Вольфрама.
- Нас выпустят. Заметят, что нигде нет, станут искать и выпустят.
- Но когда?..
Как раз об этом Шибуя не беспокоился, его, как ни странно, все в этой ситуации устраивало.
Ну, почти все…
- Вольфрам, может, ты сядешь? – он указал на стул рядом с собой.
Блондин посмотрел на предложенную ему мебель почти испуганно, а потом перевел взгляд на бывшего жениха.
- Нет… не хочу.
Он развернулся и пошел на очередной круг.
Тут Юури будто что-то подбросило. В один момент он оказался вдруг за его спиной и дернул фон Бильфельда на себя, заключая в объятья. Тело в его руках напряглось, как натянутая струна.
- Прости меня.
- Отпусти, - хрипло попросил Вольфрам.
- Прости меня.
Он попытался вырваться, но ему это не удалось, и теперь в голосе блондина слышалось почти отчаянье:
- Ты же не любишь мужчин…
- Мужчин – нет. Я люблю тебя, Вольфрам.
Этот ответ пришел к нему только что и показался настолько правильным, что Юури не смог усидеть на месте.
Все. Так. Просто.
Никаких сомнений и терзаний не осталось, только безумное желание, чтобы Вольфрам его простил. Просто получить возможность ощущать его присутствие рядом, возможность в любой момент дотронуться до него, обнять. Юури хотел получить все это обратно… и еще много чего.
- Ты врешь… ты меня дразнишь.
- Нет.
Он уткнулся носом в плечо Вольфрама.
- Я такой дурак. Прости меня.
Тело фон Бильфельда в его руках вдруг расслабилось, и блондин прислонился спиной к его груди.
- Ты слабак. Даже три дня без меня не смог прожить.
Юури промычал что-то утвердительное, но всем его вниманием завладело найденное между прядей нежное ушко. Сначала он просто коснулся его губами и по участившемуся дыханию Вольфрама понял, что тот против не будет. Юури чуть прикусил кончик уха, потом лизнул и снова прикусил:
- Ты придешь сегодня?
- Даже если ты закроешь дверь на все замки.
- Не закрою.
Гюнтер проснулся в прекрасном настроении и потянулся всем телом.
«Сон… - он мечтательно прикрыл глаза. – Ах, что это был за сон!»
Он всю ночь ворочался, не мог уснуть и только под утро забылся сном.
И проспал.
Вот, наверное, Юури порадовался отмене утренних занятий.
Гюнтер подумал о юном мао с теплотой, но все мыли теперь занимал другой человек.
Фон Крист шел к купальне и вдруг наткнулся на Гвенделя.
- Где ты был?
- Проспал, - легкомысленно махнул он рукой и улыбнулся.
- Значит, новость еще не знаешь?
Гюнтер насторожился. Таким сочувствующим тоном хороших новостей не сообщают.
Они уже почти дошли до двери купальни, и советник вдруг заметил, что…
Гвендель зачем-то расстегнул верхнюю пуговицу.
Он ведь не собирается тоже сейчас мыться? Они, конечно, раньше так, бывает, делали и друг друга совершенно не стеснялись, но то раньше…
Правда, Гвендель не знает, что для Гюнтера все разделилось на «раньше» и «сейчас», на «до» и «после».
Перед глазами мгновенно нарисовался раздетый фон Вальде, и советник вдруг понял, что это не его воображение, просто пока он размышлял, они вошли в купальню.
Гюнтер покачнулся и все силы употребил на то, чтобы не пялиться на друга.
Гвендель что-то говорил, но фон Крист пропускал это мимо ушей, занятый только своими ощущениями.
Тем временем фон Вальде сбросил остатки одежды, и Гюнтеру вдруг стало жарко, он дернул воротничок, сдавивший горло мертвым кольцом, и начал оседать.
Хорошо, что сзади оказалась скамейка!
Но Гвендель все равно заметил перемены в выражение его лица.
- Тебе плохо?
Он похлопал ладонью по его щекам, и Гюнтер вдруг хихикнул:
- Ты хоть сосчитал, сколько предложений мне сейчас сделал?
- Нет, конечно. Зачем? То, на которое ты ответишь согласием, будет единственно важным.
- Мне больше понравился третий удар… или нет, пятый, он был чуть сильнее (может, в нем больше чувства?). Даже не знаю, какой выбрать… - советник зацепил прядь его волос, непривычно распущенных, и накрутил ее на палец. – А если я сейчас возьму и соглашусь?
- Буду только рад.
Глаза фон Криста расширились:
- Шутишь?
- Разве я когда-нибудь шутил такими вещами?
Они помолчали, а потом советник дернул его волосы на себя, и Гвендель был вынужден качнуться следом, чтобы не остаться без части прически.
- Тогда я согласен.
Он ждал, что сейчас лицо Гвенделя вытянется, и он скажет, что в действительности это была шутка, но тот только кивнул.
- Ты не пожалеешь? – тихо спросил Гюнтер.
- Главное, чтобы ты не пожалел, - на лице фон Вальде отразилось какое-то сомнение, он немного помолчал, а потом все же задал волновавший его вопрос. - Это из-за Юури?
- А что с ним? – вполне искренне удивился советник.
- Он помирился с Вольфрамом, и они решили наконец-то начать подготовку к свадьбе... – начал Гвендель. – Подожди, ты, что, меня не слушал последние четверть часа?
Гюнтер порозовел.
- Не слушал, - признался он. – Зачем это тебе?
- Я тебя люблю, - просто сказал Гвендель. – Давно.
- А почему?..
Гвендель криво улыбнулся.
- Шансов не было, - коротко пояснил он, - а сейчас подумал… ты расстроишься из-за свадьбы, а тут я… с утешениями. Глупость, конечно.
- Я не расстроился.
- Хочешь забрать назад свое согласие?
Гюнтер отчаянно замотал головой:
- Не хочу.
Лицо Гвенделя вдруг оказалось очень близко.
- Значит?..
- Да.
Гюнтер сам поддался вперед и поймал губами чужие губы.
Вечером Мурата стоял на балконе и наблюдал за суетой внизу.
Сразу две свадьбы…
Слуги уже сбились с ног.
Везде царило какое-то нервное веселье.
Счастливые парочки норовили выбрать место потише, потемнее и побезлюднее до тех пор, пока приличия не позволят им уйти к себе в комнаты.
Интересно, кто-нибудь поверит, что они так рано ложатся спать? Ну, может, только Грета.
Замок Клятвы на Крови замер в ожидании чуда.
А Мурате было скучно. На этом празднике влюбленных он чувствовал себя лишним.
Как всегда.
На балконе хотя бы было относительно тихо.
- Я нашел кое-кого, кто полностью соответствует твоим требованиям, - раздался позади голос Шин-о.
Мурата обернулся. Вдруг оказалось, что окликнувший его успел подойти вплотную, и теперь пришлось задирать голову, чтобы посмотреть в его глаза.
- Да?
- Ага, особенно последнему требованию, пятому.
Шин-о осторожно снял с Мураты очки и положил их на перила балкона, а потом наклонился и коснулся его губ. Сначала легко, будто перышком, а затем более настойчиво, не позволяя уже ни задуматься о последствиях, ни отстраниться.
Поцелуй оказался порывист и настойчив, а еще нежен и сладок.
Так сладок…
Мурата вцепился в мантию Шин-о, чувствуя, как горячие настойчивее губы скользят по его шее.
- Ну, как, подходит тебе кандидатура? – спросил тот тихим шепотом.
- Мужчина, высокий, блондин, с голубыми глазами…
- Дурак полный… - продолжил перечисление Шин-о.
- Просто недогадливый. Но совпадение с пунктами полное. Наверное, надо брать… Ты как считаешь?
- Я считаю, что тебе вредно давать право выбора.
- Тогда сделай его за меня?
Шин-о бросил взгляд с балкона на сбивающихся с ног слуг.
- Пойдем, обрадуем их, что нужно готовиться еще и к третьей свадьбе.