Устами младенца

[BINIX]

Название: Устами младенца
Автор:  Леония
Бета:  viaorel
Персонажи: Асума-младший, Ирука, Наруто, Саске, Какаши, Куренай, Генма, остальные упоминаются.
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, стёб
Состояние: закончен
Дисклеймер: Да-да, господин Кишимото, это ВАШИ герои! Как это, «Я такого не писал!»??!
Предупреждение: ну вы в курсе, да? ))))
Размещение: спрашиваем разрешения, не стесняемся!
От автора: на свежесть и оригинальность идеи не претендую. Очередное хернестрадательство.

Как куноичи Юхи Куренай частенько отправлялась на миссии.
Как мать она заботилась о том, чтобы её сын, Асума-младший, на время её отсутствия был накормлен, напоен и вообще присмотрен.
Как педагог она считала, что лучше всего о нём сможет позаботиться лишь человек, любящий детей и умеющий с ними управляться.
Как разумный человек она перебрала множество вариантов, прежде чем остановиться на достойной кандидатуре.
И как всякая женщина, которой не чуждо некое коварство, она точно знала, каким образом повернуть дело так, чтобы эта самая кандидатура не имела возможности отвертеться.

- Значит, так, Асума! Веди себя хорошо, понял? - втолковывала Куренай малышу лет пяти с пушистым рюкзачком-пандой за плечами, беззаботно скачущему вокруг неё.
- Хорошо, - кивнул малыш и выронил из кармана зажигалку. - Ой, бля, палюсь...
- Асума!
Юхи Асума был хорошим ребёнком - вежливым, послушным, умным и сообразительным. К числу главных достоинств относилась и абсолютная память - гордость и одновременно проклятие его матери. Где бы кто чего ни ляпнул, дитё сказанное тут же запоминало. Вечером, забравшись на колени к Куренай, мальчуган вываливал на неё накопленную за день информацию и требовал разъяснений. В последний раз его словарь обогатился парочкой идиом, тремя похабными анекдотами и одним из синонимов резинового изделия № 2. Растолковывая любознательному чаду значение того или иного слова/выражения, Юхи тихо радовалась, что сын предпочитает обсуждать это с ней, а не пристаёт с вопросами к первому встречному. Обычно Асума не выражался, помня наставления матери о том, что «так говорить некрасиво», но иногда забывался, вот как сейчас, например.
- Асума, следи за своим языком, - строго сказала Куренай и подняла зажигалку. - И почему это у тебя в кармане? Где ты её взял?
Малыш насупился.
- Это папина, - пробурчал он себе под нос. - Я хотел её себе забрать, на память. А то у тебя папиных вещей много, а у меня ничего нет.
Куренай вздохнула.
- Я разрешу тебе оставить у себя зажигалку, если ты пообещаешь мне не играть с ней.
- Обещаю! - Асума протянул ладошку, в которую мать вложила плоскую металлическую коробочку.

- Ну, с богом, - Куренай решительно постучала в обитую стареньким дерматином дверь. - Поздороваться не забудь!
- Ну ма-а-а...
- Не «ну ма-а-а...», а забываешь. Да что он там, помер, что ли?
Замок наконец щёлкнул, и на пороге возник Ирука-сенсей - в семейных трусах, пёстром наголовном платочке и почему-то в фартуке. Гостей в этом доме явно не ждали.
- Здрасьте, Ирука-сенсей! - завопил Асума, высоко подпрыгнув.
- Эм-м... здравствуй, - Ирука жутко засмущался. - Вы проходите, я сейчас...
Учитель умчался в комнату. Асума протопал по коридору и застыл посреди него, с любопытством разглядывая цинковое ведро с мутной водой и половую тряпку, бывшую раньше чьим-то халатом в мелкую розочку.
- У меня тут неубрано, как видите, - замялся Умино, сменивший фартук на штаны и футболку. Куренай замахала руками:
- Ничего-ничего, не беспокойся об этом. Собственно, я на минуточку, хотела попросить тебя об одном одолжении...
Не нужно быть гением, чтобы понять, чего хочет одетая в форму для миссий куноичи, притащившая своего сына, у которого за спиной в рюкзачке наверняка лежит запасная одежда и пара игрушек.
- Куренай, я бы с радостью, - осторожно сказал Ирука, - но у меня много дел: надо прибрать, постирать, в магазин сходить. А ребёнку нужно внимание. Может, Анко попросишь? Или Котетсу с Идзумо? У них, вроде, тоже выходной.
- Что ты, Ирука! - испугалась Юхи. - Анко совершенно не умеет обращаться с детьми! И ты не хуже меня знаешь, что в выходные Идзумо и Котетсу занимаются исключительно друг другом.
- Ну а Сакура или Ино? - попытался отвертеться учитель. Не тут-то было!
- Ирука, - Куренай молитвенно сложила руки на груди, - я тебя очень прошу, выручи. Всего на один день! Ты единственный, кому я могу со спокойным сердцем доверить моего мальчика.
Мальчик поднял на Ируку печальные глаза и заученно пустил слезу. Учитель понимал, что его банально разводят, но если Куренай сказать «нет» он ещё мог, то отказать плачущему ребёнку было выше его сил.
- Хорошо, - выдавил Умино. - На один день, а не как обычно: форс-мажор, форс-мажор - и на неделю!
- Клянусь! - воскликнула Юхи, впихнула Ируке сына и молниеносно испарилась. Жертвы материнской настойчивости обменялись сочувственными взглядами и единодушно заключили:
- Попали!

Вопреки ожиданиям Ируки, малыш Асума вёл себя пристойно. Он залез на диван, достал из рюкзачка книжку и небольшого плюшевого медвежонка, усадил его к себе на колени и принялся читать вслух медленно, по слогам, но с выражением. Медведь молчаливо внимал, тараща пуговичные глаза. Ирука драил пол в коленно-локтевой позе и вполуха следил за повествованием.
- И тог-да де-мон тен-гу рас-пра-вил сво-и крыль-я и ки-нул-ся на ог-нен-но-го ли-са. Зем-ля со-дрог-ну-лась, за-го-ре-лись ле-са, ре-ки вы-шли из бе-ре-гов... Ирука-сенсей! - окликнул учителя мальчик. - А что, когда дерутся демоны, так всё и бывает?
- Бывает и хуже, - пропыхтел Умино, елозя останками халата под диваном, на котором устроился мелкий постоялец.
- А вы видели? - ребёнок восторженно захлопал в ладоши.
- Видел, - Ирука кинул тряпку в ведро, отёр тыльной стороной запястья пот со лба и с болезненным стоном разогнулся.
- Везёт вам, - с завистью сказал Асума. - Наверно, это было давным-давно, когда меня ещё на свете не было?
- Да нет. Чтоб не соврать... дней десять назад.
Ирука подхватил ведро и понёс на улицу. Мальчуган рванул следом, бросив медведя и книжку на диване.
- И кто победил?!
Ирука выплеснул воду на клумбу под окнами и развесил тряпку на солнышке.
- Ну... в этот раз ничья. Ты куда босой выскочил? А потом грязными ногами по чистому полу!
- Значит, победила дружба? - предположил Асума, усаживаясь на крыльцо и отряхивая ладошками мелкий сор со ступней.
- Победил Какаши-сенсей, - ответил Ирука. - Иди-ка в ванную ноги мыть. Только не топчи сильно!
- А как победил Какаши-сенсей? - продолжал допытываться любознательный ребёнок уже из ванной.
- Как-как... надавал этим охламонам по шеям и по домам разогнал. Стой, не прыгай, там бельё замочено!
Плюх!
- Бли-и-ин...

- Значит, в Конохе живут демоны из сказки, да, Ирука-сенсей?!
Вымытое и переодетое чадо чавкало добытыми в холодильнике суши. Взмыленный хозяин дома оторвался на секунду от таза, в котором полоскал ребёнкины вещички, и с упрёком посмотрел на подопечного:
- Мог бы и потерпеть полчаса до обеда.
- Я после купания всегда есть хочу, - возразил Асума. - Ну Ирука-сенсе-е-ей!
- Живут, - коротко ответил учитель. - Слушай, раз уж ты перекусил, посиди в комнате, книжку почитай, а я пока с бельём закончу.
- А потом чего делать будем? - поинтересовался малыш, обсасывая испачканные едой пальцы. Ирука бросил в него лежавшим поверх груды свежевыстиранного белья влажным полотенцем:
- В магазин пойдём. За продуктами. И вытрись, ради бога!
Асума послушно удалился обратно на диван, путаясь в полотенце, - по размеру оно оказалось очень даже банным, так что заодно с руками мальчуган по второму разу нечаянно протёр и пол.
Когда с бельём было покончено, Умино поймал себя на мысли, что в доме как-то слишком уж тихо. Подозрительно тихо, если быть совсем точным.
- Асума! - неуверенно позвал он.
- Я тут! - немедленно откликнулся из его комнаты ребёнок и выбежал навстречу с листком бумаги и ручкой в руках. - Ирука-сенсей, смотрите, что я нарисовал!
Учитель честно попытался угадать, кто из уродцев на картинке кого изображает, но не преуспел. Так он юному авангардисту и сказал.
Ребёнок слегка приобиделся:
- Ну как же вы не видите?! Вот это, - ткнул он пальцем в бесформенный клубок на палочках и с рогами, - демон Лис, а вот это, - указал мальчик на нечто, напоминавшее улетевшую с верёвки очень грязную простыню, - ворон Тенгу. И они дерутся.
Ирука присмотрелся. Каля-маля, сгоряча окрещённая Лисом, вяло тыкала палкой-лапой куда-то в Тенгу.
- А это что за таракан между ними?
Дитё обиделось ещё сильнее:
- Это не таракан! Это Какаши-сенсей. Он ищет, где у них шеи, чтобы надавать и разогнать.
- Логично, - пробормотал Ирука. - Погоди-ка... А где ты бумагу взял?
- Там, на столе лежала, - махнул рукой малыш. Умино выхватил бумагу из детских ручонок, перевернул и в отчаянии застонал: Асума художественно надругался над его последним отчётом для Пятой, а переписать возможности уже не было.
- Что ж, - Ирука взъерошил волосы мальчугана, - будет наш отчёт с иллюстрацией. Надеюсь, Цунаде-сама любит детское творчество.

В магазине Асума умудрился потеряться. Это случилось, когда Ирука на секунду отвлёкся, чтобы выбрать дайкон. Малыш, не заметив потери сопровождающего, продолжал идти вперёд, пока не опомнился в отделе хозяйственных товаров. Реветь и звать маму будущему шиноби не пристало, поэтому мальчик вежливо попросил одного из посетителей отвести его к кассам. К тому времени, когда Ирука обнаружил своего подопечного, Асума успел перезнакомиться со всеми кассиршами, помочь упаковать продукты одной старушке и заработать леденец на палочке.
- У вас такой милый ребёночек! - щебетали девушки, вручая расчехляющего сладость Асуму Ируке. Вымученно поулыбавшись отзывчивым барышням, учитель поволок подшефного обратно в сторону продуктовых рядов: приключения - дело хорошее, но кушать хотелось всё же больше. И, желательно, не одну редьку.
К счастью, Асума больше теряться не собирался и теперь хвостом таскался за Умино, со звучным чвяканьем обсасывая трофейную конфету. Навязчивый звук вкручивался в уши, перекрывая шум магазина. Наконец Ирука не выдержал и взмолился:
- Асума, прекрати! У меня уже уши опухли!
Дитё послушно сменило тактику - теперь оно облизывало леденец, украдкой поглядывая то на одно, то на другое ухо учителя, нервируя опекуна ещё больше. Когда же доведённый до ручки Ирука повернулся к малышу, чтобы узнать, наконец, причину столь странного поведения, Асума, не дожидаясь вопроса, заявил:
- А обманывать нехорошо!
- Почему? - опешил Ирука. - Ой, бррр... в смысле, кто обманывал?
- Вы сказали, что у вас уши опухли. Я смотрел, смотрел, а они ну совсем не такие, - обиженно надул губы мальчуган. - Вот когда меня Джирайя-сан за ухо надёргал, оно красное было и толстое. И болело долго.
- За что? - ужаснулся Ирука.
- Не знаю. Мы с мамой на речке были, она с другими тётями загорала, а я возле кустов шалаш строил. А в кустах Джирайя-сан сидел, и я с ним поздоровался, вот как с вами сегодня.
Дальше он мог не продолжать, всё было и так понятно. Услышав, как вежливый ребёнок общается с растительностью, куноичи мигом смекнули, что за птица свила там гнездо. В итоге порнописцу влетело по первое число, а тот отыгрался на Асуме, выкрутив на улице мимоходом ему ухо, пока мать смотрела в другую сторону.
- Мама тогда сказала Анко-сан, что... как там... а, обеспечит ему проблемы с восприятием!
- Гендзюцу, - понимающе кивнул чуунин.
- Глаза на жопе, - буркнул протискивающийся мимо них Генма с корзиной.
- Новые вырастит?! - изумился Асума.
- Старые натянет, - любезно пояснил Ширануи, клацнув зажатым в зубах сенбоном.

Малыш не стал дожидаться окончания затянувшейся перепалки между рассерженным учителем и языкатым дзенином и ретировался на улицу после слов Ируки: «В семье не без урода, а у нас не без Генмы!».
Последние майские дни стояли солнечные, по-летнему жаркие, народу вокруг было немного, и Асума заскучал. Прижавшись носом к стеклу витрины, он наблюдал за тем, как Умино грозно трясёт пальцем перед лицом Ширануи, а тот в ответ выписывает замысловатые кренделя своей боевой зубочисткой, неизменно торчащей изо рта.
- Скучища, - зевнул Асума, отворачиваясь от витрины и пиная подвернувшийся под ноги камешек. Неподалёку на газоне стайка мальчишек возрастом чуть постарше Асумы увлечённо извлекала огонь посредством лупы и обрывка газеты. Собравшись в кружок, ребятня толкалась, возмущённо верещала: «Да убери башку свою, солнце закрываешь!» и восторженно ахала, когда на газетке начинало медленно расползаться коричневое пятнышко. Впрочем, довести дело до конца пока так никому и не удалось, потому что обязательно какой-нибудь нетерпеливец толкал держателя лупы под руку, фокус луча сбивался и всё приходилось начинать заново, предварительно с воплями вытолкав виновного из круга. Тот незамедлительно ввинчивался обратно между товарищами и продолжал наблюдать за процессом поджога. Так продолжалось минут пять, пока не раздался ликующий вопль и над головами не взметнулась рука с зажатой в ней горящей бумажкой. Детвора бурно радовалась, вытаптывая газон, Асума молча страдал - «малолеток» старшие в игру не брали, даже соваться не стоило. Вспомнив, что обёртку от съеденного леденца он так и не выбросил, малыш развернулся и побрёл к ближайшей урне. А сзади доносились крики, визгливая брань и сочные шлепки - торговка зеленью, гонявшая дружную компанию веником по изрядно полысевшей лужайке, недрогнувшей рукой восстанавливала справедливость.

Приободрённый Асума уже вприпрыжку добежал до урны и занёс над ней руку с обёрткой, как вдруг его взгляд упал на лавочку, стоящую рядом. На её краю лежала забытая кем-то газета: ветерок шелестел бумажными листами, словно подманивал малыша невидимой рукой. Асума как зачарованный разжал пальцы, выпустил липкую бумажку и потянулся к всплёскивающему страницами бульварному изданию. Ну и что, что у него нет лупы! Зато есть папина зажигалка, а такой уж точно ни у кого из тех мальчишек быть не могло.
- Я совсем чуть-чуть, только самый краешек, - пообещал сам себе Асума и щёлкнул кремниевым колёсиком. Язычок пламени лизнул уголки страниц, решил, что предложенное угощение ему по вкусу, и неторопливо пополз вверх, оставляя за собой чернеющую скрученную кромку. Асума с тихим восторгом наблюдал за ним, совсем забыв, что напротив - витрина того самого магазина, где всё ещё препирались Ирука-сенсей и Генма. Одного взгляда, брошенного сквозь толстое стекло, хватило Ируке, чтобы реактивно закруглиться. Сунув свою корзину в руки оппоненту, учитель пулей вылетел на улицу.
Завидев стремительно приближающегося сенсея, малыш не придумал ничего лучше, чем скрыть следы «преступления» в той самой урне, где нашёл последний приют фантик от премиального леденца. Одному Ками известно, что туда кидали до него, - с громким «У-ух!» огненный столб выплюнуло метра на полтора вверх. Асума от неожиданности будто врос в землю и, не в силах пошевелиться, зачарованно наблюдал за тем, как вместе с пламенем из урны вылетела и закувыркалась в воздухе пустая консервная банка, как взметнулись к небу обрывки злосчастной газеты и повалили клубы жирного чёрного дыма. Урна издала утробный рык, приготовившись исторгнуть ещё одну порцию «фейерверка», но позади Асумы раздался вскрик: «Мидзуото но Нами!», и на горящую мусорку обрушился поток воды. Заливаемое пламя зашипело, как Мэнда, которому отдавили хвост, дым сменился сизым паром, а под урной растеклась тёмная вонючая лужа, в которую шлёпнулась налетавшаяся банка. Ветер разносил по округе обгоревшие газетные клочки.
Всё это малыш наблюдал уже с безопасного расстояния, на которое его уволок расторопный Ирука.
- Хера-а-асе! - протянул с восхищением Асума, но, наткнувшись на сердитый взгляд учителя, виновато втянул голову в плечи.
- Я не специально! - как можно жалобнее пискнул он. Ирука открыл рот, чтобы как следует отчитать непослушного ребёнка за всё хорошее, однако воспитательный момент испортил Генма, как по волшебству оказавшийся за спиной Умино и по-мальчишески ухмыльнувшийся из-за его плеча.
- А ничего вы тут повеселились без меня, - подмигнул Ширануи. - Могли бы и подождать, я бы тоже чего-нибудь этакое кинул.
Дзенин извлёк из пакета свежий пончик и с самым развязным видом принялся слизывать с него сахарную пудру. Кипя от злости, Ирука развернулся, выхватил недолизанный пончик и с чувством расплющил его о физиономию изумлённого Генмы, не ожидавшего от Умино такой подлянки.
- Идём, Асума, - сухо сказал Ирука. - Мы не закончили.
Малыш торопливо поклонился дзенину и потрусил вслед за учителем.

В наказание за баловство с огнём учитель вместо сладостей к чаю показал Асуме фигу и заставил тащить к кассе пакет с дайконом. Ребёнок, понимая, что наказание могло быть куда суровее, покорно волок свою несладкую ношу, украдкой вздыхая, – Ирука наверняка расскажет обо всём маме, а та отберёт зажигалку. Насовсем.
- Ирука-сенсей, - подёргал он учителя за штанину.
- Чего тебе? - сердито ответил Умино.
- Только маме не говорите, - робко попросил Асума. - Пожалуйста.
- Асума, огонь - это не шутки, - принялся выговаривать подопечному Ирука. - А если бы я не успел? Если бы ты пострадал?! Ты об этом подумал? Или решил, что предел маминых мечтаний - куковать возле твоей постели в больнице?
Дитё насупилось, остановилось, покрепче прижав к животу всученный учителем грубый бумажный пакет, и подозрительно зашмыгало носом.
- И нечего давить на жалость, - отрезал Ирука. - Со мной такие фокусы уже давно не проходят!
Асума запустил несколько пробных трелей. Поэкспериментировав с их высотой, тональностью и добившись наиболее противной скрипучести, ребёнок пошире расставил ноги, зажмурился, набрал полную грудь воздуха и "осчастливил" посетителей магазина сольной партией в стиле "Я-весь-такой-несчастный-пожалейте-же-меня-мать-вашу!". Эффект был оглушительный - в прямом смысле слова: звуковые волны, многократно отразившись от стеллажей с товарами, стен и потолка, превратили замкнутое пространство магазина в виварий. Покупатели недовольно морщились, осуждающе косились на Ируку, но пока не вмешивались. Сконфуженный учитель предпринял попытку исправить ситуацию. Когда малыш умолк на секунду, чтобы вдохнуть, Умино сурово отчеканил:
- Асума, перестань сейчас же!
Дитё отрицательно мотнуло головой, а хриплый рёв немедля скакнул до надсадного визга. Стоящая неподалёку женщина от испуга выронила бутылку вина, и та с глухим "ляп!" разлетелась на осколки, расплескав содержимое вперемешку со стеклом по полу и ногам тех, кто не успел отскочить. В воздухе разлился тягучий запах забродившей сливы. Народ вокруг единодушно вознегодовал:
- Это безобразие!
- Какой невоспитанный ребёнок!
- Мужчина, ну что вы стоите? Сделайте же что-нибудь!
Учитель скрипнул зубами, одарив скандалиста уничтожающим взглядом. Тот невозмутимо завывал на все лады и, кажется, останавливаться на достигнутом не собирался. Не хватало только для полной радости, чтобы их выперли отсюда с позором! Ухватив юного шантажиста за шкирку, Ирука понёсся с ним к кассам.
Вид обычно спокойного и приветливого Умино, летящего на всех парах, выпучив глаза, и волокущего за собой нечто верещащее и брыкающееся, произвёл на кассирш нужное впечатление: дайкон был с некоторым трудом вынут из цепких детских ручонок и переложен из разодранного в процессе изъятия кулька в целый, все покупки - молниеносно посчитаны и упакованы. Ирука бросил в руки кассирше деньги и с криком: "Сдачи не надо!" выскочил из магазина с провиантом и вопящим дитём в охапке. Несколько секунд благословенной тишины - и магазин вернулся к привычной жизни, только возле винной лужи вяло переругивались напуганная покупательница и консультант, выясняя, кто же всё-таки должен платить за разбитую бутылку.

Отбежав подальше и убедившись, что никто за ними не гонится, чтобы линчевать с особой жестокостью, учитель отпустил слегка осипшее, но не потерявшее боевого задора чадо. Поняв, что второго отделения концерта без заявок его бедные нервы не выдержат, учитель, не дожидаясь, пока Асума заголосит снова, рявкнул:
- Хорошо!
Малыш захлопнул варежку и расплылся в довольной улыбке победителя.
- Я ничего не скажу твоей маме, - уже спокойнее произнёс Ирука. - Но если ты ещё раз попробуешь выкинуть что-нибудь подобное, можешь навсегда забыть ко мне дорогу.
Конечно, Асума и раньше оставался под присмотром маминых знакомых и сослуживцев, но мальчик вовсе не горел желанием повторять это снова. Котетсу и Идзумо предоставили ребёнка самому себе - в их "дежурство" Асума от скуки удрал в лес, где попал в ловушку и провисел в ней до вечера, пока его не нашли поднятые по тревоге АНБУ. Анко ругалась нехорошими словами, даже когда просто разговаривала, и пугала малыша змеями. В результате Асума снова сбежал и был случайно обнаружен спящим на полигоне под раскидистым кустом одной ссорящейся семейной парой. К слову, неожиданная находка супругов помирила, а Митараши, как и Котзумы, оказалась вычеркнута из списка возможных опекунов. Ибики излучал столь мрачную ауру, что дитё весь день просидело как приклеенное к стулу, боясь лишний раз попроситься в туалет. Естественно, до дома Асума не дотерпел, капитально облегчившись где-то на середине пути. В общем, Ибики в няньки тоже не годился. Как и Какаши, Гай и многие другие. А с Ирукой было весело и интересно. Портить с ним отношения Асуме не хотелось. Совсем-совсем.
- Я больше не буду, - с самым серьёзным видом пообещал он и протянул учителю руку. - Мир?
Ирука, помедлив пару секунд, всё же пожал маленькую ладошку.
- Мир.
Асума, довольный, как сто китайцев, важно кивнул.
- Ну что, раз так, то домой? - сказал учитель. - Готовый ужин нам добрая фея за щекой не принесёт.
- Добрая фея разве хомяк? - удивился мальчуган.
- Почему хомяк? - не понял Ирука.
- Ну, у человеческой феи во рту места мало, чтобы ужин сложить, правда ведь? А у хомяка щёки до самой попы, туда много всего влезет.
Учитель против воли вообразил эфемерное создание, извлекающее из раздутых защёчных мешков различной степени пережёванности снедь, и позеленел.
- Нет, - твёрдо ответил он, усилием воли выкинув из мыслей "дивное" видение. - Добрая фея - не хомяк. И вообще это всего лишь выражение такое, не стоит понимать его буквально.
Асума сделал вывод, что жизнь - штука несправедливая: хомяки колдовать не умеют, а от фей, даже добрых, еды не дождёшься, но вслух ничего такого не сказал.
- Ладно, - покладисто согласился он. - А рамен есть мы пойдём?
- Рамен? - переспросил Ирука. - Ну если только по одной...
- Что я слышу! Здесь кто-то произнёс волшебное слово "рамен"?! - прогрохотал за спиной учителя голос Наруто. - Саске, нас угощают!
- Отвали от человека, халявщик сраный, - недовольно отозвался Учиха. - Он на тебя за всю жизнь столько денег угробил, что на двухэтажный дом в столице хватило бы.
Ирука с улыбкой повернулся к неожиданным собеседникам.
- Здравствуйте, мальчики, - приветливо помахал он рукой.
Наруто отвесил шутовской поклон. Асума захихикал.
- О, а ты кто? - удивился Наруто, наклоняясь к ребёнку. - Эй, а я тебя знаю! Ирука-сенсей, это же сын Куренай-сенсей, верно?
- Да-да, - Ирука погладил застеснявшегося малыша по голове, - Асума-младший. Асума, познакомься, это Узумаки Наруто.
- Будущий хокаге, - вставил Наруто.
- Наглая задница, - фыркнул Учиха.
- Саске, не при ребёнке, - попросил учитель. - А это Учиха Саске.
- Последний из мангекан, - захрюкал в кулачок Узумаки. Учиха молча треснул его по затылку.
- Ирука-сенсей, - позвал Асума. Умино склонился к нему. - А что такое мангекан?
- Ну-у-у... я думаю, Саске пусть лучше сам тебе объяснит, - выкрутился Ирука.
Асума пожал плечами и обратился к Учихе:
- Саске-сан!
Наруто заржал:
- Учиха, как ты постарел, тебя малышня уже саном именует!
Саске скривился:
- Мальчик хорошо воспитан, в отличие от тебя. Это ты всем погоняла лепишь и считаешь, будто так и надо.
Поняв, что Саске отвечать не торопится, Асума переключился на Наруто:
- Наруто-сан!
Узумаки поперхнулся, Учиха снисходительно усмехнулся:
- Ну что, и до тебя, убогого, добрались?
- Заткнись, козёл! А ты, - обратился Наруто к Асуме, - называй меня просто Наруто. Мне не так много лет, чтобы выкать!
- Ну да, - продолжал издеваться Саске, - всего лишь двадцать один год, а сигареты и сакэ покупать уже можно.
- Я это всё и раньше мог купить, как нефиг делать, - отмахнулся Наруто, - но я же будущий хокаге и должен своим примером вести Коноху в светлое завтра.
- Ты своим примером её только к размножению не приведёшь, - съязвил Учиха и немедленно схлопотал звучного шлепка по заду.- Да я тебя!..
- А куда вы шли? - поспешил задать вопрос Ирука, поскольку все глобальные сражения между этими двумя обычно так и начинались, и если не пресечь разгорающийся конфликт в зародыше, они с Асумой имели бы сомнительное счастье оказаться в эпицентре вселенской битвы.
- В магазин, - мрачно ответил Саске, отпихнув лезущего к нему Наруто. - В отличие от Узумаки, я не способен жить на бич-пакетах. Мне нужна нормальная еда! Да и этому придурку тоже. Так что позвольте откланяться.
Учиха слегка поклонился, не вынимая рук из карманов, и неторопливо зашагал в сторону торгового заведения.
- Позёр, - фыркнул Наруто и показал язык в спину удаляющемуся Учихе. Саске, не оборачиваясь, воздел правую руку в грязном жесте.
- Ах, ты... - зарычал Узумаки и сорвался с места.
- Ирука-сенсей, - оживился Асума, - это Саске-сан печать Призыва показал?
- Скорее, посыла, - рассеянно ответил учитель, думая о чём-то своём.
- А почему Наруто-сан тогда за ним так побежал? - озадачился ребёнок. Воссоединившаяся пара начала шумно выяснять отношения.
- А его хоть посылай, хоть не посылай - хрен отвяжется.... То есть, что я говорю?! - спохватился Умино. – У них шутки такие странные, не обращай внимания. И так делать тоже не надо, - шикнул он на Асуму, заметив аккуратно сложенную из тонких детских пальчиков ту самую призывно-посыльную «печать».
- А почему Саске-сану можно, а мне нет? – надулся малыш. – Ему вы ничего не сказали!
Но ответить Ирука не успел: разборки между Учихой и Узумаки от воплей «ты-козёл-сам-козёл» круто перешли в демонстрацию крыльев и хвостов. Прохожие испуганно жались к стенам домов, а в центре улицы с рычанием и злобными выпадами навстречу друг другу кружили олисевший Узумаки о двух хвостах и Учиха на втором уровне печати с кровожадно растопыренными «ладошками». Асума с восторженным визгом захлопал в ладоши:
- Ирука-сенсей, смотрите, это же Лис и Тенгу! Они сейчас драться будут?!
- Не дай бог, - пробормотал учитель, присматривая пути к отступлению. Разбуянившихся друзей нужно было остановить сейчас, иначе от квартала останутся одни воспоминания, однако Ирука с горечью признал, что собственных сил для этого ему не хватит, даже если сильно поднатужиться. Не будь с ним Асумы, он бы рискнул, но дитя счастливо скакало рядом и даже не догадывалось о грозившей им опасности.
- Ирука-сенсей, - малыш потянул Ируку за штанину, - а земля трястись будет?
- Это уж как водится, - процедил тот сквозь зубы: Узумаки выпустил уже третий хвост и припал к земле, готовясь к прыжку, а Учиха, оскалившись, встал в боевую стойку и настроился ловить озверевшего благоверного в крепкие когтистые объятия.
- Асума, спрячься за меня, - велел Ирука.
- Зачем? - удивился малыш. - Я же так ничего не увижу!
- Да там и смотреть-то не на что будет, - раздался сзади флегматичный голос Хатаке Какаши. Обойдя учителя, дзенин, не глядя, протянул ему потёртый оранжевый томик.
- Книжечку не подержите, Ирука-сенсей?

Дальше всё произошло очень быстро: Какаши, применив дзюцу мгновенного перемещения, оказался лицом к лицу с Узумаки и прижал к его лбу раскрытую ладонь. В тот же миг красная чакра, окутывающая Наруто, пошла на убыль. Тем временем Учиха, не дожидаясь насильственных действий по отношению к своей персоне, деактивировал печать и с отвращением содрал лохмотья, в которые превратилась его футболка.
- Твою же ж мать, - Саске смял обрывки в комок, - вторая за неделю! Узумаки!
- Отзынь, демон, худо мне, - последовал вялый ответ.
Какаши шевельнул рукой, подзывая Ируку и Асуму. Народ, не успевший, как и они, вовремя смыться, поднимался с земли, отряхивался, ворчал нелестное о бузотёрах (а заодно и о Какаши) и разбредался по делам. Хатаке незамедлительно отобрал у подошедшего Ируки книжку, раскрыл её на заложенной странице и снова занырнул в мир похоти и разврата, привычно сканируя правым ухом окружающую обстановку. Саске выкинул остатки футболки, присел на корточки рядом со стоящим на карачках Наруто, подёргал его за вихры:
- Ты как?
- Каком кверху, - пробурчал Узумаки, тряся головой.
- Похоже, - согласился Учиха, - только морду ниже и ноги шире.
- Иди ты знаешь куда? - беззлобно огрызнулся Наруто. - Лучше подняться помоги.
Саске позволил Узумаки опереться на своё плечо и медленно встал, придерживая друга за талию.
- Вам не надоело дурака валять? - безнадёжно спросил Ирука.
- Я жду, когда вот эта скотина перебесится, - Саске ткнул Узумаки под рёбра. - А до тех пор вынужден под него подстраиваться.
- Вместо того чтобы положительно на меня влиять, он мне потакает, - хитро подмигнул уже оклемавшийся Наруто. - Значит, процесс дуракаваляния ему нравится ничуть не меньше.
- Ничего подобного, - вздёрнул подбородок Учиха. - Гнусная клевета!
- Мы оба знаем, что я прав, - Наруто примирительно потёрся носом о его щёку. - Ведь прав же?
По лицу Саске было видно - он колеблется, не желая уступать, но и не в силах противиться. Тогда Наруто принялся шептать ему на ухо какие-то одним им понятные вещи, от которых Учиха нежно порозовел и опустил заблестевшие глаза.
- Ладно, убедил, - выдохнул он, не уточняя, правда, в чём именно. - Но сначала - в магазин.
- Что??? - взвился Наруто. - Сердца у тебя нет! Я держусь из последних сил, ттебайо! Я не доживу!
- Если доживёшь, куплю тебе пять порций, - пообещал Саске.
- Шесть! - тут же выпалил Узумаки. - Нет, лучше семь!
- Хрен с тобой, золотая рыбка, семь.
- Тогда всё в порядке, - просиял Наруто. - Догоняй, теме!
Саске проводил взглядом рысящего к магазину друга.
- Такой дурак, - сказал он с улыбкой.
- Саске-сан, - вспомнил Асума, - что такое мангекан?
Учиха небрежно пожал плечами:
- В душе не представляю.
- Но вас Наруто-сан так назвал! - растерялся Асума.
- Больше этого дятла слушай, - проворчал Учиха.
- А дятел хуже мангекана? - не растерялся малыш.
- Опыт показывает, что примерно одинаковы, - спокойно ответил Саске. - Ладно, пойду я, пожалуй.
- Да и нам пора, - спохватился Ирука. - Асума, идём скорее.
- Ирука-сенсей, вас проводить? - подал голос молчавший до этого Хатаке.
- Нет, спасибо, - отказался Умино, торопливо шагая в сторону дома. Малыш семенил за ним.
- Мне нетрудно, - не отставал Какаши.
- Ах, ну что вы, к чему такие хлопоты?
- Ну давайте сумочки поднесу!
- Я справлюсь!
- Тогда ребёночка!
- Хатаке Какаши! - взревел Ирука. - Каким ухом вы плохо слышали? Сколько можно повторять - мне не нужна ваша помощь. И поставьте ребёнка на место, он прекрасно ходит сам!
- Вы жестоки, Ирука-сенсей, - опечалился дзенин. - Я всего лишь хотел помочь.
- Вот и валите помогать вашим бабушкам и дедушкам, с которыми вы блукаете по дороге жизни! И порнографию свою не забудьте! Динамо! - выкрикнул Ирука вне себя от ярости. Какаши примиряюще поднял руки:
- Не нужно так сердиться. Я уже ухожу. До встречи, Ирука-сенсей!
Хатаке эффектно пропал в дымном облаке. Поле боя осталось за чуунином.

Куренай вернулась только ближе к обеду следующего дня и обнаружила Асуму во дворе увлечённым какой-то странной игрой: он то с рычанием становился на четвереньки, то широко разводил руки, скрючивал пальцы и щерил зубы, то принимал невыносимо пафосную позу и хлопал воображаемого противника ладошкой в район предполагаемых гениталий. Внятных объяснений от отчаянно зевающего Ируки, вполглаза следившего из окна за действиями ребёнка, добиться не удалось - учитель многозначительно указал куноичи на циферблат часов и закрылся в спальне, даже не удосужившись попрощаться. Прихватив заранее собранный рюкзачок с вешалки в коридоре, Куренай повела сына домой - выслушивать подробный (ах, если бы!) рассказ о приключениях Асумы и на его основании оценивать масштабы неприятностей, в которые умудрился влипнуть сам и втравить кучу народа её обожаемый сынуля.
- А вечером Райдо-сан в гости пришёл, - вещал малыш, дожёвывая очередное яблоко из вазочки на кухонном столе. - Карты принёс и стал меня играть учить. Ирука-сенсей его за это ругать начал, а Райдо-сан сказал, что таким вещам учиться надо с младых когтей... ой, нет, ногтей... и что если бы ему пораньше карты в руки дали, он бы не продул Генме три раза снизу на прошлой неделе. Мам, а "три раза снизу" - это как?
- Может, залезть под стол и три раза прокукарекать? - включила дурочку Юхи, дав себе слово прибить Райдо при встрече.
- А когда Ирука-сенсей меня спать уложил, к нему пришёл Ками-сама, - закончил "исповедь" Асума. Яблоки в него больше не лезли, и он, забравшись к матери на колени, устало привалился к её груди.
- Ками-сама? - осторожно переспросила Куренай. - Ты уверен?
- Ну да, - кивнул малыш. - Я уже почти спал, а он пришёл.
- Не может быть, - куноичи не верила в посещения богами смертных - сказки же! - Тебе показалось, наверное.
- Нет, не показалось, - заупрямился Асума. - Ирука-сенсей сам сказал!
- Что сказал?!
- «О, Ками-сама, опять ты?!». А потом ему так молился, так молился! Я тоже хотел с ним помолиться, а он меня не пустил. Ну ничего, в другой раз, да, мам?
Но Куренай твёрдо решила, что другого раза не будет.
Бережёного бог бережёт!