Молчаливость и скромность — качества очень пригодные для разговора.
Название: Брак по расчету
Фандом: Kyou Kara Maou (Отныне мао, король демонов)
Автор: Рыжая Шельма
Персонажи: Гвендаль/Гюнтер
Права: одни обязанности
Рейтинг: PG-15
Предупреждение: ООС обоих)
Написано для Teado, которая хотела зарисовку по этому арту) У меня как то так получилось)
читать дальше
Если сильно чего-то хотеть, то желание всегда сбывается. Только зачастую не так и не тогда, когда надо. Либо слишком поздно, когда тебе это уже не нужно, либо слишком рано, когда ты еще не можешь оценить и принять подарок судьбы. А самое обидное, когда вроде и ценишь и все готов отдать, а желание исполняется ровно так, как ты его загадывал. Что в этом плохого? А как часто мы продумываем свои желания? Скорее просто повинуемся импульсу, высказываясь в одной фразе, в одном чувстве, в одной мысли. «Хочу, чтобы он любил меня». И он любит, но быть вместе вы не можете. Желание сбылось, но разве это то, что хотелось? Или пожелать, чтобы он был рядом? Так тоже не легче, ведь он рядом, но…
Размышляя над усмешками судьбы, Гюнтер шел по коридору в свои покои. Бракосочетание было назначено на завтра и надо было много успеть и ко всему подготовиться. Загаданное желание должно было исполниться меньше чем через сутки, но радости это не приносило. Брак должен был стать политическим…
Когда Гвендаль начал рассказывать ему о своих планах, сердце фон Крайста совершило сумасшедший кульбит от радости, чтобы спустя несколько фраз, произнесенных фон Вальде, стремительно ухнуть вниз. Гвендаль говорил о необходимости этого решения, о выгоде для страны, о долге, а Гюнтер, не слыша ни слова, просто смотрел в окно кабинета, боясь заговорить, чтобы не выдать своих чувств. Мир рассыпался как-то странно, вроде бы благосклонно улыбаясь, а в тоже время, расстилая под ногами настоящую пропасть. Сколько он мечтал об этом, любуясь исподволь угольно черными гладкими волосами, вечно убранными в хвост, и синими глазами, в которых, казалось, застыли кристаллики льда. Статный, прекрасный – он казался совершенством, недостижимым, как и любой идеал. А теперь он предлагал быть его мужем. Для блага страны. Потому что так будет удобнее. И Гюнтер согласился.
Политический брак или нет, но все должно было пройти на высшем уровне, когда дело касается представителей благородных родов. Устроенная суматоха и обилие дел немного помогали отвлечься, но и одновременно вытягивали последние силы. На бракосочетании Гюнтер едва не падал с ног, а весь праздничный ужин мечтал только об одном – удалиться к себе в комнаты и там, наконец, прийти в себя и смириться с новым положением дел. Погруженный в свои мысли, раздиравшие сердце на части, он не замечал, как подливали легкое вино в его бокал, который он подносил к губам и делал глотки почти машинально. Вино кружило утомленную голову и расслабляло тело. Наконец, все формальности были закончены и Гюнтер, слегка пошатываясь, двинулся к себе в покои, так и не сумев выкинуть из головы мысли о своем уже муже. На торжестве Гвендаль был великолепен, как всегда немногословный, замкнутый, но удивительно притягательный. И недосягаемый одновременно. Это выводило из себя, было раздражающим в своей абсурдности и нелепости. Гюнтер силой ударил кулаком об дверь, около которой остановился, пытаясь привести себя в чувство. Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился фон Вальде, собственной персоной.
Очевидно, Гвендаль уже готовился ко сну, потому что его волосы были распущены и аккуратно расчесаны, рассыпаясь пушистыми прядями по плечам. Рубашка была расстегнута, и между полосками ткани проглядывал обнаженный крепкий торс. Зрелище было впечатляющим. Гюнтер проглотил ком, застрявший в горле, и поднял глаза выше, встретившись взглядом с синими глазами, смотрящими на него с удивлением и легким беспокойством. То ли напряжение последних дней, то ли мрачные размышления о недостижимости мечты, то ли выпитый алкоголь, а может быть и все вместе сделали возможным то, что произошло в следующее мгновение.
На секунду Гюнтер прикрыл глаза, как будто принимая важное решение, а затем решительно толкнул фон Вальде в комнату. От неожиданности тот сделал пару шагов назад. Гюнтер наступал на него, заставляя пятиться, и что-то было такое в глазах фон Крайста, что действовало на Гвендаля, как взгляд удава на кролика.
-Г-г-г.. .Гюнтер! – Отступать дальше было некуда, уперевшись лодыжками в край кровати фон Вальде понял, его загнали в угол. – Что ты делаешь?
-Ничего особенного. Сегодня ведь наша брачная ночь, не так ли?
-Гюнтер! Мы же говорили об этом. Наш брак…
-Политический, я помню. Как же это бесит. – Подойдя вплотную, фон Крайст толкнул его в грудь, заставляя сесть на кровать и нависая сверху. – Политика, страна, долг. Как меня все это раздражает! А больше всего раздражаешь ты, со своей холодностью, недоступностью. Но сегодня особенная ночь, сегодня можно все.
В сиреневых глазах зажглись абсолютно безумные огоньки, которые завораживали так, что было не отвести взгляд. Гвендаль не узнавал в этом совершенно незнакомом человеке, того, кого несколько часов назад назвал своим мужем. Чужие руки скользнули в распахнутые полы рубашки, пройдясь по ребрам нежной лаской, жаркий шепот обжигал и пьянил голову. Гюнтер говорил, выплескивая боль и сомнения, не в силах остановиться, рассказывая о загаданном желании, о своей мечте, совершенно забывшись, отдавшись нахлынувшему безумию. Слова растекались по телу сладким жаром, будоража и распаляя, и Гвендаль притянул его к себе, затыкая рот самым простым способом. Они целовались, забыв о том, что надо дышать, срывая дыхание, не желая отрываться друг от друга. Безумие оказалось заразным, и Гвендаль, уже не задумываясь о правильности и неправильности, стал снимать с Гюнтера парадную одежду, чертыхаясь на обилие застежек, чтобы через минуту опрокинуть его на кровать, отдаваясь во власть творившегося сумасшествия.
***
Голова казалась очень тяжелой и как будто налитой металлом. Шевелиться было трудно, странная тяжесть придавливала одну руку. Гюнтер открыл глаза и замер от удивления. Комната, в которой он находился, явно принадлежала не ему, а ее хозяин мирно дремал, вытянувшись на кровати во весь рост и обнимая его одной рукой. Не веря своим глазам, Гюнтер попытался вспомнить события вчерашнего вечера и глухо застонал от ужаса. Боги! Он ввалился в комнату Гвендаля, наговорил ему кучу ужасных и смущающих вещей, а потом… Кровь хлынула к щекам, и, что было самым ужасным, к еще одной части тела. Окончательно потерянный Гюнтер попытался осторожно выползти из кровати, но его обхватили руками и опрокинули обратно. Гвендаль, очевидно уже давно не спавший, навис над ним, не давая подняться, коленями сдавливая его бедра и упираясь руками в изголовье.
-Ты куда-то собрался?
-Гвендаль, прости меня. Я не соображал, что говорю и делаю. Давай забудем об этом… Гвендаль! Что ты делаешь? – Воскликнул Гюнтер, когда фон Вальде провел языком по его шее, прерывая сумбурные объяснения.
-Вообще-то, я тут муж, и могу делать все, что хочу…
Фандом: Kyou Kara Maou (Отныне мао, король демонов)
Автор: Рыжая Шельма
Персонажи: Гвендаль/Гюнтер
Права: одни обязанности
Рейтинг: PG-15
Предупреждение: ООС обоих)
Написано для Teado, которая хотела зарисовку по этому арту) У меня как то так получилось)
читать дальше
Если сильно чего-то хотеть, то желание всегда сбывается. Только зачастую не так и не тогда, когда надо. Либо слишком поздно, когда тебе это уже не нужно, либо слишком рано, когда ты еще не можешь оценить и принять подарок судьбы. А самое обидное, когда вроде и ценишь и все готов отдать, а желание исполняется ровно так, как ты его загадывал. Что в этом плохого? А как часто мы продумываем свои желания? Скорее просто повинуемся импульсу, высказываясь в одной фразе, в одном чувстве, в одной мысли. «Хочу, чтобы он любил меня». И он любит, но быть вместе вы не можете. Желание сбылось, но разве это то, что хотелось? Или пожелать, чтобы он был рядом? Так тоже не легче, ведь он рядом, но…
Размышляя над усмешками судьбы, Гюнтер шел по коридору в свои покои. Бракосочетание было назначено на завтра и надо было много успеть и ко всему подготовиться. Загаданное желание должно было исполниться меньше чем через сутки, но радости это не приносило. Брак должен был стать политическим…
Когда Гвендаль начал рассказывать ему о своих планах, сердце фон Крайста совершило сумасшедший кульбит от радости, чтобы спустя несколько фраз, произнесенных фон Вальде, стремительно ухнуть вниз. Гвендаль говорил о необходимости этого решения, о выгоде для страны, о долге, а Гюнтер, не слыша ни слова, просто смотрел в окно кабинета, боясь заговорить, чтобы не выдать своих чувств. Мир рассыпался как-то странно, вроде бы благосклонно улыбаясь, а в тоже время, расстилая под ногами настоящую пропасть. Сколько он мечтал об этом, любуясь исподволь угольно черными гладкими волосами, вечно убранными в хвост, и синими глазами, в которых, казалось, застыли кристаллики льда. Статный, прекрасный – он казался совершенством, недостижимым, как и любой идеал. А теперь он предлагал быть его мужем. Для блага страны. Потому что так будет удобнее. И Гюнтер согласился.
Политический брак или нет, но все должно было пройти на высшем уровне, когда дело касается представителей благородных родов. Устроенная суматоха и обилие дел немного помогали отвлечься, но и одновременно вытягивали последние силы. На бракосочетании Гюнтер едва не падал с ног, а весь праздничный ужин мечтал только об одном – удалиться к себе в комнаты и там, наконец, прийти в себя и смириться с новым положением дел. Погруженный в свои мысли, раздиравшие сердце на части, он не замечал, как подливали легкое вино в его бокал, который он подносил к губам и делал глотки почти машинально. Вино кружило утомленную голову и расслабляло тело. Наконец, все формальности были закончены и Гюнтер, слегка пошатываясь, двинулся к себе в покои, так и не сумев выкинуть из головы мысли о своем уже муже. На торжестве Гвендаль был великолепен, как всегда немногословный, замкнутый, но удивительно притягательный. И недосягаемый одновременно. Это выводило из себя, было раздражающим в своей абсурдности и нелепости. Гюнтер силой ударил кулаком об дверь, около которой остановился, пытаясь привести себя в чувство. Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился фон Вальде, собственной персоной.
Очевидно, Гвендаль уже готовился ко сну, потому что его волосы были распущены и аккуратно расчесаны, рассыпаясь пушистыми прядями по плечам. Рубашка была расстегнута, и между полосками ткани проглядывал обнаженный крепкий торс. Зрелище было впечатляющим. Гюнтер проглотил ком, застрявший в горле, и поднял глаза выше, встретившись взглядом с синими глазами, смотрящими на него с удивлением и легким беспокойством. То ли напряжение последних дней, то ли мрачные размышления о недостижимости мечты, то ли выпитый алкоголь, а может быть и все вместе сделали возможным то, что произошло в следующее мгновение.
На секунду Гюнтер прикрыл глаза, как будто принимая важное решение, а затем решительно толкнул фон Вальде в комнату. От неожиданности тот сделал пару шагов назад. Гюнтер наступал на него, заставляя пятиться, и что-то было такое в глазах фон Крайста, что действовало на Гвендаля, как взгляд удава на кролика.
-Г-г-г.. .Гюнтер! – Отступать дальше было некуда, уперевшись лодыжками в край кровати фон Вальде понял, его загнали в угол. – Что ты делаешь?
-Ничего особенного. Сегодня ведь наша брачная ночь, не так ли?
-Гюнтер! Мы же говорили об этом. Наш брак…
-Политический, я помню. Как же это бесит. – Подойдя вплотную, фон Крайст толкнул его в грудь, заставляя сесть на кровать и нависая сверху. – Политика, страна, долг. Как меня все это раздражает! А больше всего раздражаешь ты, со своей холодностью, недоступностью. Но сегодня особенная ночь, сегодня можно все.
В сиреневых глазах зажглись абсолютно безумные огоньки, которые завораживали так, что было не отвести взгляд. Гвендаль не узнавал в этом совершенно незнакомом человеке, того, кого несколько часов назад назвал своим мужем. Чужие руки скользнули в распахнутые полы рубашки, пройдясь по ребрам нежной лаской, жаркий шепот обжигал и пьянил голову. Гюнтер говорил, выплескивая боль и сомнения, не в силах остановиться, рассказывая о загаданном желании, о своей мечте, совершенно забывшись, отдавшись нахлынувшему безумию. Слова растекались по телу сладким жаром, будоража и распаляя, и Гвендаль притянул его к себе, затыкая рот самым простым способом. Они целовались, забыв о том, что надо дышать, срывая дыхание, не желая отрываться друг от друга. Безумие оказалось заразным, и Гвендаль, уже не задумываясь о правильности и неправильности, стал снимать с Гюнтера парадную одежду, чертыхаясь на обилие застежек, чтобы через минуту опрокинуть его на кровать, отдаваясь во власть творившегося сумасшествия.
***
Голова казалась очень тяжелой и как будто налитой металлом. Шевелиться было трудно, странная тяжесть придавливала одну руку. Гюнтер открыл глаза и замер от удивления. Комната, в которой он находился, явно принадлежала не ему, а ее хозяин мирно дремал, вытянувшись на кровати во весь рост и обнимая его одной рукой. Не веря своим глазам, Гюнтер попытался вспомнить события вчерашнего вечера и глухо застонал от ужаса. Боги! Он ввалился в комнату Гвендаля, наговорил ему кучу ужасных и смущающих вещей, а потом… Кровь хлынула к щекам, и, что было самым ужасным, к еще одной части тела. Окончательно потерянный Гюнтер попытался осторожно выползти из кровати, но его обхватили руками и опрокинули обратно. Гвендаль, очевидно уже давно не спавший, навис над ним, не давая подняться, коленями сдавливая его бедра и упираясь руками в изголовье.
-Ты куда-то собрался?
-Гвендаль, прости меня. Я не соображал, что говорю и делаю. Давай забудем об этом… Гвендаль! Что ты делаешь? – Воскликнул Гюнтер, когда фон Вальде провел языком по его шее, прерывая сумбурные объяснения.
-Вообще-то, я тут муж, и могу делать все, что хочу…
@темы: Kyo Kara Maoh!, Слеш, Интернет, Фанфики
-
-
19.04.2011 в 09:44А фанфик вообще замурчательный.
-
-
03.08.2011 в 16:11